В марте 2020 года Инна Сорокина из Красноярска родила дочь на 5 месяце беременности. Врачи чудом спасли и молодую мать, и ребенка. Так крошка Аля стала единственной в России девочкой, выжившей после родов на 23 неделе беременности с весом 500 гр. и с оценкой 1 балл по Апгар.
Сегодня Инна у нас в гостях, рассказывает свою удивительную историю.
История беременности
Вторая беременность застала меня врасплох. Я только вышла на работу из первого декрета и загремела в больницу с кровотечением. По УЗИ 6 недель беременности, отслойка, рубец на матке (под вопросом) не состоятельный (3 мм), ниши (дырки).
— Будете сохранять беременность? У вас большой риск не доносить.
— Да, конечно, все риски я беру на себя.
Продержав неделю, меня отпустили домой. Однако раз в несколько недель продолжало кровить, а вызывать скорую и ложиться опять на сохранение я не могла, работа, да и старшую дочку оставить не с кем. Игнорирование симптомов и было моей главной ошибкой.
С 12-й недели беременности у меня начался сильный тонус. Врачи разводили руками, дескать отдыхать надо больше и не нервничать. Больничные с дочкой, стресс на работе, постоянное недомогание и боли в области рубца вынудили меня вернуться в отпуск по уходу за первым ребенком, не дождавшись декрета на 20-й недели беременности. Тогда и случился очередной эпизод кровотечения, который я уже по привычке остановила таблетками и сходила на УЗИ возле дома. Доктор сообщила мне, что с ребенком все в порядке, но я должна внимательно следить за рубцом. Она предположила грозное и очень опасное осложнение беременности — врастание плаценты в область рубца. Решив не думать о плохом, я пошла домой.
Оставшиеся 3 недели до родов я практически все время лежала, мучал сильный тонус, мне было очень страшно, я уговаривала Алю посидеть хотя бы до 30-ти недель и больше всего боялась, что, если что-то случится, меня просто не довезут. Но 27 марта, когда мы гуляли со старшей дочкой на детской площадке, меня ударило качелей в живот. Возможно, если бы не тонус, ничего бы и не случилось, но я почувствовала хлопок в животе, и пронзительную боль в области шва.
Придя домой, я решила отлежаться и на следующий день сходить на УЗИ. Однако в 4 утра я поняла, что боль не утихает и, кажется, начали подтекать воды. Паника, страх, скорая. Приемное отделение. Да, это воды. Оформляйте. Одноместная палата. Пока ждала врача, судорожно читала истории о том, как без вод женщины донашивали беременность. Пришла доктор:
— Ну что, родим по-быстрому и домой поедешь?
— Как родим???
— Ты же понимаешь, что ребёнок не жилец?
— Нет. Я не буду рожать. Я буду ждать…
— Вы можете умереть от сепсиса и потерять матку, вы понимаете?
— Да, я понимаю.
— У вас дочь, соглашайтесь на стимуляцию родов, плод на этом сроке не жизнеспособен.
— Я не могу. Дайте мне время.
— Пишите отказ.
— Хорошо.
Через два часа пришла заведующая детской реанимации. Нет, не с целью успокоить, а информировать. «Зачем вам ещё один рубец, да ещё на таком сроке. Дети, рождённые в 23-24 неделе не выживают, практически никогда. А даже если и выживают, хотя я не знаю таких детей, то остаются глубокими инвалидами. Вы к этому готовы? А муж ваш готов? А семья ваша согласна всю жизнь это тянуть? Мы не можем вам поставить уколы для раскрытия лёгких, по протоколу не положено. Только с 24 недель, а у вас нет и 23», — говорила она.
Еще через два часа пришел психолог: «Инна, я не давлю, это полностью ваше решение. Но вы подумайте, может врачи правы, им ведь виднее?». Следом за ним лечащий врач:
— Пишите отказ ещё раз.
— Зачем?
— Затем, что, если с вами что-то случится, это будет на вашей совести.
— Что может случиться? Я буду писать заявление о том, чтобы мне поставили уколы для раскрытия легких ребенка.
— Делать тебе нечего. Останешься одна с ребенком-инвалидом и родить больше не сможешь.
— Дайте мне бланк.
«Я, Сорокина Инна, настаиваю на проведении терапии для раскрытия легких ребенка. Я отказываюсь от естественных родов. Я предупреждена о возможном риске для моей жизни. Всю ответственность за последствия я беру на себя».
В тот день мне пришлось написать еще несколько отказов от манипуляций, выбрав выжидательную тактику лечения. Но ждать пришлось не долго. Всего через 2 дня ко всем симптомам присоединилось кровотечение, которое уже нельзя было игнорировать.
Преждевременные роды на 23 неделе: кесарево сечение
День операции я помню до мельчайших подробностей. Воскресенье. Утро. Забегали врачи. В голове предательски пульсирует мысль, только бы выжить, только бы выжить, ведь я нужна своим девочкам, я нужна моей семье. Кресло, катетер, каталка, раздвижные двери в операционную, а за спиной слова: «23 недели, девочка. Вы посмотрите, что там спасать, зачем ей операция, шла бы на роды, молодая ещё, а ведь упёрлась». Анестезия. Началось.
Я ничего не чувствовала, не видела и старалась не слушать, что говорят. Как вдруг: «Матка-то маленькая совсем. Ой, Господи, совсем крохотная». Поняла, что это про дочь. Тишина. Не закричала, не задышала. Не знаю, сколько прошло времени, как мне повесили бирку на руку со словами: «Девочка, 500 гр., 1 балл по шкале Апгар».
А дальше суета, и сразу понятно, что все пошло не по плану. Хирург закричал: «Срочно вызывайте … (имен не помню), другой врач: «Ну и какие тут роды, как чувствовала ведь». Прибежали, все смотрят в мой живот. Седой доктор дает указания, спорят. Тут впервые за операцию я спросила у анестезиолога: «Как мои дела?». Он с дрожью в голосе ответил: «Не переживайте, все будет хорошо, просто подольше пошьют. Хотите я вас усыплю?». Нет уж, спасибо. Да я и не переживаю, только бы выжить.
После услышала: «Смотри, вот тут вросла в рубец. О косметике речи не идет, может понадобиться повторный вход. УЗИ покажет». Кажется, заканчивают. Кровопотеря 1800 мл. Так много? Да.
Первая встреча с Алей
В нашей палате было 6 коек и одна я — без ребенка. Через несколько часов ко мне пришла медсестра и сказала, что моя дочь пока жива. Сквозь боль и слезы я взяла себя в руки и начала сцеживать молоко. Я просто не могла допустить, чтобы оно у меня пропало.
На следующий день медсестра повела меня к ребенку. «Сначала разговор с врачом», — сказала она. Доктор пояснила, что состояние Али крайне тяжёлое и прогнозов никаких он дать не может.
Отделение реанимации №3 находилось за неприметной желтой дверью. За ней длинный коридор, и прозрачные двери, открывающиеся с помощью сенсорной кнопки, как в космическом корабле. Помыть руки, антисептик, и вот они палаты. Наш кувез стоял у окна. В комнате было темно, тихо и тепло, как и внутри инкубаторов. И специфический запах, я никогда его не забуду. Запах отчаяния. Страшно ли было впервые увидеть собственную дочь? Признаюсь, очень страшно. Ребенок с таким весом выглядит ужасно. Все тело темно-красного цвета, сосуды и органы просвечивают, морщинистая кожа натянута на кости, глаза закрыты. Меня хватило на 10 минут, после чего начала сильно кружиться голова. Нет, я не плакала. Я, не переставая, извинялась и просила Алечку жить и бороться. После того, как сошел отек, она стала весить всего 420 граммов.
Спустя год
Сложно принять, что Аля не такая как все. Чем старше она становится, тем чаще я начинаю сравнивать её с другими детьми, с обычными. Кто-то уже ходит, сидит, ползёт и ест сам ложкой, а она… Аля узнает маму и папу, любит сестру и щекотки, смеётся, а мы сейчас боремся за то, чтобы она сама могла хоть как-то передвигаться, хотя бы ползать.
Ещё в перинатальном центре мне говорили: «Она у вас особенная, уникальная, она такая одна, и у неё свой путь». Аля особенная, потому что выжила. 1 балл по шкале Апгар при рождении — это критический показатель. Но как же мне хочется увидеть робкие шаги маленьких ножек, услышать: «Мама» и увидеть, как она сама играет в игрушки и орудует ложкой. Пока для нас это фантастика.
«А на фото Аля выглядит как здоровый ребёнок»
Эту фразу я читаю и слышу почти каждый день. Первое и ключевое — ВЫГЛЯДИТ и второе — на ФОТО. Конечно же, я стараюсь выкладывать позитивные фото и видео, где Аля похожа на обычного малыша, мне и самой хочется в это верить. Но, к сожалению, Аля не здорова по всем фронтам и это глупо отрицать. Мне жаль, но ребёнок, рождённый на 23 неделе беременности, после столь длительного выхаживания, здоровым быть не может.
На форумах для мам меня не раз отмечали девочки, которые писали в своих комментариях, что Аля родилась на 23 неделе беременности, и вот нормальная. Так и рождаются мифы, и эти волшебные истории среди людей, далёких от медицины, о том, что родился рано, весил меньше 500 граммов, и вот школу ходит! Я все же за адекватность и трезвую оценку.
Познакомиться поближе с Алей можно в блоге Инны в Instagram.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
