Ройс и Кери Янг из Оклахома-Сити счастливо ждали второго ребенка, но беременность обернулась совсем не так, как они планировали. На 19-й неделе беременности врачи диагностировали у их дочери серьезную патологию, несовместимую с жизнью.
«Редкий врожденный дефект – анэнцефалия, встречается примерно в 3 случаях из 10 000. У ребенка не развивается часть мозга и черепа. При таким обстоятельствах вариантов у нас было немного: или прервать беременность, или доносить до полного срока», — рассказывает Ройс.
Вместо того, чтобы вызвать искусственные роды, пара решила оставить ребенка, признав, что их дочь может изменить жизнь других людей, если станет донором органов. Таким образом, Ева не только займет особое место в сердцах своей семьи, но и будет жить в других.
Беременность продолжалась, несмотря на патологии Ева двигалась в животе также, как и любой другой ребенок. С каждой неделе Кери становилось все труднее и труднее, живот рос и в 36 недель выглядел на 42 из-за лишней жидкости.
«Мы переживали за преждевременные роды, потому что Ева должна была весить не менее 2,5 кг, чтобы иметь право на донорство органов для трансплантации. Но в то же время мы радовались беременности, как бы это странно не звучало. Мы с удовольствием говорили о дочке, любили ее. Мы были рады стать ее родителями. У нее было имя и цель», — говорит Ройс.
На 37 неделе беременности Кери вдруг перестала чувствовать шевеления ребенка. Супруги поняли, что надо спешить в больницу. При осмотре медсестра не смогла найти сердцебиение. Несмотря на месяцы подготовки пара оказалась морально не готова к такому. И кто мог их винить?
«Они принесли аппарат для УЗИ. Казалось, что есть признаки сердечной деятельности. Все начали готовиться к кесареву, а я испугалась. Я просто помню, что повторяла: «Я не готова, я не готова, я не готова». Роды были запланированы через 2 недели, не сейчас», — вспоминает Кери.
Повторное УЗИ показало, что сердце не бьется. Тяжелая беременность, героическое решение – все было напрасно, Ева не могла стать донором.
«Кери перекатилась на бок, закрыла лицо руками и заплакала. Я стоял, молча качая головой. Мы старались все делать правильно, старались думать о других, старались сделать все возможное, чтобы это сработало, но ничего не вышло. Мы чувствовали себя обманутыми. Слово, которое до сих пор крутится у меня в голове – разочарование. Глубокое разочарование. Вроде тех, что будут преследовать меня вечно», — говорит Ройс.
Поскольку больше не было причин спешить, врачи начали готовить Кери к родам. Ева появилась на свет на следующий день, подарив родителям несколько болезненных часов и пару красивых и грустных семейных фотографий.
«Не то, чтобы горе можно ранжировать, но даже по сравнению с тем, когда мы узнали о диагнозе Евы, это было намного хуже. Мы ведь смирились с таким исходом, нашли радость в цели жизни дочери. У нас была надежда на то, что она что-то изменит. Но земля ушла из-под ног. И как окончательный удар под дых: мы даже не увидели ее живой. Я так и не стал ее папой», — говорит Ройс.
И хотя, к сожалению, органы Евы не могли быть использованы для спасения других жизней, ее глаза были пожертвованы. И они – ее живое наследие.
«Я больше никогда не смогу обнять свою дочь. Я никогда не смогу поговорить с ней или услышать ее хихиканье. Но я могу мечтать, как однажды впервые посмотрю ей в глаза и узнаю, какого они цвета», — пишет Ройс в своем блоге.
P.S. Год назад в семье Янг родился сын Эверетт.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «А какое вы себе придумываете оправдание?»: мама с инвалидностью доказала, что все проблемы только у нас в голове
