В начале 1939 года немецкие фермеры Рихард и Лина Кречмар написали Адольфу Гитлеру письмо с просьбой разрешить им убить своего сына. Ребенок-инвалид был, по их словам, «чудовищем».
Гитлер послал своего личного врача осмотреть ребенка. Пятимесячный Герхард умер через несколько дней, скорее всего, от отравления барбитуратами. Он стал первой зарегистрированной жертвой нацистской программы «детской эвтаназии».
В течение следующих нескольких лет больницы и приюты по всему Третьему Рейху запрашивали и получали разрешение на убийство детей. Смерть стала одним из вариантов лечения. Те, кого считали непригодными для расы, могли быть уничтожены: они были «недостойны жизни».
Одним из таких учреждений смерти был Шпигельгрунд, детская клиника в Вене, где, как известно, в годы войны было убито около 800 детей. Ганс Аспергер работал там молодым педиатром. Сегодня его имя — часть нашей повседневной жизни (синдром Аспергера, одна из форм аутизма, популярный диагноз), однако сам врач был мало известен при жизни.
В 1944 году он опубликовал докторскую диссертацию, в которой писал о том, что он назвал «аутистической психопатией». Только в 1981 году, через год после его смерти, другой британский психиатр вновь открыл этот тезис и обнародовал свой диагноз — синдром Аспергера.
Синдром Аспергера — общее нарушение психического развития, характеризующееся серьёзными трудностями в социальном взаимодействии, а также ограниченным, стереотипным, повторяющимся репертуаром интересов и занятий. Шелдон Купер из популярного телесериала “Теория Большого Взрыва” наглядно показал нам, что из себя представляет синдром Аспергера.
За последние 40 лет работы Аспергера стали мейнстримом. Итак, должны ли мы считать Ганса героическим провидцем? Человеком, опередившим свое время? Совсем наоборот. Его наследие непоправимо запятнано ассоциацией с идеями и действиями нацистской эпохи, но, в отличие от некоторых своих венских коллег, Аспергер не был привлечен к уголовной ответственности после окончания войны. Его карьера процветала.
Он был набожным католиком и никогда не вступал в нацистскую партию. Однако он знал о программе детской эвтаназии и поощрял других врачей направлять детей в Шпигельгрунд и даже посылал туда пациентов прямо из своей клиники. Дети могли оказаться там без всякой причины.
Эрнсту Паше было 8 лет, когда его изъяли из семьи за то, что он помахал вражескому самолету. Позже его перевели в Шпигельгрунд. Наказания были частыми, жестокими и унизительными. Персонал делал детям уколы, которые вызывали многочасовые боли в животе и рвоту. В других случаях им вводили «серосодержащее лекарство», которое вызывало временный паралич.
Фридрих Заврель, выживший в Шпигельгрунде, вспоминал, как в 14 лет его выставили голым перед 30 студентками-медсестрами. Врач использовал дубинку, чтобы указать на физические «дефекты», которые делали его генетически неполноценным. Многие смеялись, как будто они были на цирковом представлении.
Отдельные здания клиники были известны как павильоны. Павильон 17 был местом наблюдения. В павильоне 15 детей убивали: измельчали таблетки и смешивали с сахаром или сиропом, чтобы скрыть неприятный вкус. Дети слишком хорошо знали, что с ними может случиться. Врачи проводили регулярные процедуры отбора.
Таков был режим, в котором оказался замешан Аспергер. Он приложил руку к тому, чтобы перевести десятки детей туда, где, как он знал, скорее всего, их будет ждать смерть.
Спустя десятилетия Эдит Шеффер написала книгу «Дети Аспергера: истоки аутизма в нацистской Вене», в которой рассказала, как врачи и психиатры жестоко злоупотребляли своей властью над недоразвитыми детьми. В июне она поступит в продажу.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Могут ли дети играть вместе, если они в масках для лица?
