39,5 недель. Я приезжаю на осмотр в роддом к своему врачу. «Твоя шейка никакая. Она прямая. С ребёнком все в порядке, но твой организм не готов». «Стимуляцию не нужно?» — спрашиваю я. Я уже знатно устала от беременности, а чувство безызвестности добавляло тягости в мое положение. «Стимулировать нечего. Ждём до понедельника». Слава богу, без стимуляции. Значит, так надо. Господи, спасибо.
40,5 недель. Я на дородовом отделении. Решили обследовать, взять анализы, наблюдать. Очень болезненные ручные осмотры. В первый же вечер пошли схватки, по минуте раз в полчаса. «Тренировочные…» — думаю я. Не прекращаются. Зову врача, даёт таблетку от самопроизвольного выкидыша. Раскрытия нет. Дочь после таблетки очень сильно пинается, никогда такого не было. Засыпаю в промежутках. К семи утра все стихает, так проходит ночь.
На следующий день дежурный говорит, что если в 41 неделю ничего не будет — пойду на плановое кесарево.
Приезжает муж с детскими вещами. Мне как-то не очень хорошо от жары и духоты на улице, слабость. Спустя час снова начинаются схватки, как в прошедшую ночь, только дышать уже тяжело. Страшно. Терплю, хожу и дышу. Только это помогает. Жду, звоню маме, мужу, страшно звать врача. Просто страшно. Морально не готова к этому. А в это время разум кричит мне «Это оно!».
Приходит врач. Осмотр, очень больно. Своим криком напугала девочек в палате. Раскрытие 2 см. «Собирай вещи, идём в роздал». Облегчение, и одновременно страшно до жути. Мысли в разные стороны, что, куда, как, вещи не собраны. Тороплюсь, пережидаю схватки раз в 10 минут.
«Что ты так долго? Ты уже как 20 минут должна быть там, я тебя по времени записала уже» — говорит сестра с поста.
Им важно написанное время, а не то, что я напугана, сердце колотится и мозги враскорячку.
Муж очень нервничает. Звонит каждые 5 минут. Не подготовлен. Уверена, он боялся в десятки раз больше, чем я. «Что ты как в детском саду всем названиваешь? Пусть твои родственники не страдают ерундой» — говорит врач, заходя в родзал. Как оказалось, мама распереживалась и позвонила зачем-то врачу.
Перед родзалом врач решает прокалывать пузырь. Думаю, раз надо — так надо. Ору от боли. Что-то тёплое вытекло. Чувствую, чуть позже схватки стали болезненней.
Ложусь на ктг на бок, терплю схватки. Через полчаса все уже начинает затекать. Приходит акушерка — иду в душ, там пережидаю схватку, вроде легче от горячей воды, но душно. Затем клизма, туалет.
Приходит муж. Прошу не жалеть меня, знаю, что только расслаблюсь от жалости к самой себе. Схватки каждые 2 минуты. Смотрю на часы — только 3 часа прошло, как я в родзале. Раскрытие всего 5 см. В уме отсчитала, сколько мне ещё терпеть. Головой поняла, что у меня больше нет сил терпеть эту боль, я ещё с обеда ничего не ела, не пила. Почему-то пить нельзя было. Муж сказал, что можно сделать эпидуральную. Я согласилась, сил на тот момент больше не осталось.
Анестезиолог хороший мужик попался, спасибо ему. После введения лекарства я «отдохнула» часа на 2, как только лекарство отключили, я стала ощущать схватки по нарастающей. Не представляю, какими бы они были на самом деле, если бы не эпидурал. Я, по сути, и при эпидурале не смогла отдохнуть, я лежала и ощущала, что сил больше не становится, какой вообще смысл в этой процедуре?
После эпидуральной анестезии раскрытие было всего 6 или 7 см. Как я поняла, мои старания в потугах были не очень-то и сильны. Дочь продвигалась плохо. Помню, как сидела на туалете, упираясь ногами в акушерку и тужилась. Мне казалось, что мои вены, вылезшие в промежности при варикозе, просто разорвёт. Я орала, и со слезами просила кесарево.
Честно, мне, наверное, было бы легче, если бы половину тела отрезали. Ту боль я уже давно забыла, а вот эти мысли — никогда.
Периодически заходит врач, садится недалёко в кресло, и смотрит, как я пытаюсь вытужить ребёнка. Смотрит на меня своим напряженным взглядом, и отворачивается. Смотрит на меня не как на роженицу, не как на человека, а как на кусок мяса. Зевает, периодически что-то читая в телефоне.
Спустя какое-то время они поняли, что мне нужно помогать. Врач пресекал все мои попытки кричать от боли, как и акушерка. Помню, что кричала на все отделение. Это был нечеловеческий крик, а какой-то звериный рёв. Я никогда бы не могла подумать, что я могу так кричать. Это было что-то страшное, а не крик.
Спустя какое-то время мне сказали идти на кресло. В перерывах между схватками, акушерка старалась услышать сердцебиение ребёнка, как я поняла, оно было слабое. Их лица напряглись. Я стала переживать ещё больше. На мое вытье от боли акушерка говорила мне на повышенных тонах:
«Хватить ныть! Замолчи! Дай мне сердце прослушать!».
Через какое-то время врач начал давить на живот, пока я тужилась. Я видела, как через мой живот выпирали конечности ребёнка. Господи, это были руки или ноги, боже, моего живого ребёнка, которого изгоняли из меня таким чудовищным образом.
Спустя полчаса акушерка сказала, что они применят вакуум, и что он будет несильный. «Делайте что хотите, только чтобы это скорее закончилось» — думала я. Со второго раза вакуума ребёнок вылез — у дочери было двойное обвитие пуповины вокруг шеи, и сама пуповина была перекручена вдоль своей оси. Пуповину перерезали сразу, ребёнка завернули в пеленку и положили на грудь на 2 минуты, потом унесли мыть.
После родов я пролежала на кушетке 2 часа, дочь в это время была на столе неподалёку от меня, завернутая в нашу одежду. Она лежала и плакала все это время. Я пыталась голосом ее успокоить, если бы могла — встала и взяла бы, но мне сказали нельзя вставать. Я 2 часа пролежала в полудреме на этом кресле в душном родзале, где так хотела пить и прижать к себе ребёнка, чтобы успокоить. Сердце сжимается от этих воспоминаний.
Я не могу относиться к этому спокойно, не могу говорить об этом, мол, родила и родила.
Я там кусок своей души оставила, который растоптали и плюнули в него.
Только гормоны не позволили мне тогда на это обращать внимание, и ещё некоторое время спустя. И врачи этими гормонами пользуются. Только сейчас, оглядываясь назад, я начинаю понимать, что там творится с женщинами. Какие гадости им говорят, как грубо с ними обращаются, как их ненавидят. И это в одном из лучших роддомов Санкт — Петербурга. За деньги.
Как матерям суют смесь, потому что добрые медсестры говорят кормить по часам, вместо того, чтобы они держали детей на груди. А мы этому верим, ведь они же люди в белых халатах, мы привыкли им доверять. На осмотры приходят надменные педиатры, и высокомерным тоном начинают дерзить:
«А что ты будешь делать, если твой ребёнок не будет набирать вес? Что ты будешь делать, если у тебя не будет молока?».
И я вижу эти напуганные глаза молодых девочек, у которых теперь есть зерно сомнения в их совершенности и уверенности как юной матери.
Сомнения, которые посеяла эта бездушная женщина, у которой самой, по всей видимости, не все сладко в жизни, и она решила отравить ее другим, более слабым. Вся эта система — прогнила, она уже начинает вонять. Это дикий конвейер рожениц, которых кесарят по графику, не зависимо, есть ли у тебя показания к этому или нет. Им проще тебя разрезать, зашить как набивной мешок, и поскорее отделаться.
2 ответа к “Помню, как я орала, и со слезами просила кесарево”
Читаю и ужасаюсь, неужели есть такие роддома, я два раза рожала в обычном роддоме, первый раз по полюсу, второй раз по сертификату, отношение хорошее, понимающее, когда уже глаза лезут от боли и терпенье просто нет, да орала , что в первый раз , что во второй, но никто не накричал на меня не унизил, единственно когда потуги я изо всех сил слушала и делала что говорят врачи, что бы не навредить своему ребёнку может мне повезло с врачами, но в нашем роддоме кесарят только если действительно нужно
вот читаю и вспомнила ЧУДО-мамаш!!! Она терпела схватки интервалом 10 минут!!!! Что???? И это на КТГ?)))) Лять, ты или придуманный перс, или непечатные буквы!!!! Женщины, огромная просьба не читайте этот бред!!