fbpx
Рубрики
Реальные истории мам

Рубец на матке, предыдущее КС: сами не хотите родить?

Третья беременность наступила незапланированно, но была очень и очень желанной. Мы ждали дочку. Время подходило к ПДР, в ночь с субботы на воскресенье у меня начались схватки, шли по нарастающей, через равные промежутки, все как положено. Скорую решили не вызывать, едем на машине, ехать ровно 15 минут.

«Что у вас?» Отвечаю радостно: «Рожаю!»

В приемном покое две женщины (без опознавательных знаков) с сонными, кислыми лицами, ведь я посмела их разбудить в середине ночи выходного дня. Спрашивает на повышенных тонах: «Что у вас?» Отвечаю радостно: «Рожаю!» Скривив лицо: «Что конкретно?!»

Пролистав мою обменную карту, допускают в «святая святых». Дальше, в приказном порядке, отдаются команды: сесть, лечь, на кресло, сдать мочу на анализ. Все это дается с огромным трудом, ловлю на себе косые, недовольные взгляды.

Появляются еще две неопознанные сотрудницы РД, одна производит осмотр на кресле, другая заполняет документы и задает неуместные вопросы: где и кем работает муж, какой по счету брак у меня, а у мужа, сколько общих детей, какое образование у меня, какое у мужа. Прошу посмотреть в обменной карте, вся необходимая информация там.

Недовольно фыркает. Сообщают мне, что открытие 5 см, шейка мягкая, я в родах. Врач(?), заполнявшая документы спрашивает: «У вас настрой на кесарево. Рубец на матке, предыдущее КС, сами не хотите родить? Анализы хорошие, давление в норме, КТГ хорошее». Радуюсь и отвечаю: «Конечно, хочу!»

Мне предлагают переодеться и немного подождать, около получаса, в ночнушке и тапках, хожу взад-вперед по холлу. Начинают подтекать воды, говорю об этом, про меня вспоминают и ведут в отделение. Сумки тащу сама.

В отделении тишина, на кушетке в холле спит женщина в медицинской форме. Сопровождающая заводит меня в палату, уходит, ни слова не говоря. В дальнейшем, анализируя всю ситуацию и свои ощущения от общения с медицинским персоналом, не могу сказать, что столкнулась с хамством или кто-то мне нагрубил. Нет.

Я словно попала в вакуум, где нет слов и звуков.

Даже думаю иногда, может быть и правда, просто стала очень плохо слышать в этот момент, хотя несколько слов я точно слышала.

Зашла женщина, спящая на кушетке (без опознавательных знаков, акушерка?). Что-то процедила сквозь зубы. Переспрашиваю. Громко: «ЛОЖИСЬ». Показывает на кушетку. Говорю, что не могу лежать, очень плохо переношу схватки лежа.

Стоит с ремнями от КТГ в руках и смотрит испепеляющим взглядом. Ложусь на правый бок, фиксирует датчики, уходит. Меня накрывает несколькими схватками практически без интервалов, КТГ начинает пищать, прибегает акушерка (?), убегает, через несколько минут заходят две женщины и один мужчина. Женщина (врач? опять без бейджика) говорит: «Ложимся на спину» и начинает проводить осмотр руками, выполняя движения, как будто вкручивая лампу. Боль чудовищная, схватка уже не отпускает, во мне все сжалось, не могу дышать, сердце бешено бьется. Сжимаю зубы.

Врач(?) томным голосом: «Неужели так больно? Потерпи, зайчик, на операцию поедем». Мужчина (врач?) держит левую руку (считает пульс?), в правую руку акушерка (?) пытается поставить укол и не может найти вену. Все это действо продолжается очень долго (в дальнейшем в документах вычислю по КТГ, что держали меня не менее 20 минут лежа на спине, а у ребенка, тем временем, нарастала брадикардия), ни между собой, ни мне ничего не говорят в этот момент, просто, ненавязчиво так, держат за руки и проводят осмотр.

Ощущения были, как будто меня похитили инопланетяне и ставят свои опыты надо мной.

Сама я, несмотря на адскую боль, находилась в трезвом уме, но сказать что-либо в свою защиту или задавать вопросы не могла, задыхалась.

Прикатили каталку. Очередная реплика женщины-врача: «И где они в приемнике 140 намерили?» Пока готовят операционную, лежу на каталке в холле. Опять ощущение вакуума — все делают молча.  Долго не могут поставить спиналку, т.к. меня трясет. Очередная реплика от женщины-врача: «Шить сама буду!»

Режут молча, чувствую, как достают ребенка, молчание. Понимаю, что все плохо, сердце разрывается на части, хочу спросить — как там моя девочка? Нет сил. Слышу: АДРЕНАЛИН! Отключаюсь. Прихожу в себя в ПИТе. Что с ребенком — неизвестно.

За мной ухаживает акушерка. Привозят еще одну маму после КС, к ней приходит врач, которая оперировала меня, мне мимоходом говорит: «Ребеночек очень тяжеленький, в реанимации».

Переводят в палату в 7 утра. Воскресенье. Вакуум продолжается. В 13 часов выползаю из палаты, спрашиваю у акушерки Ирины (первый сотрудник с именем за все время) на посту — как можно узнать, что с ребенком. Отвечает — врач подойдет.

В 17 часов, после еще нескольких вылазок на пост, приходит детский врач (без бейджика), вещает, что ребенок в крайне тяжелом состоянии, аспирация меконием, увеличена печень и повышенное содержание лейкоцитов в крови, скорее всего, причина — внутриутробная инфекция. На мои вопросы, как такое могло произойти, если во время беременности не было проблем и все анализы в норме, ответ: «Такое бывает». На просьбу посмотреть ребенка, ответ «Лучше вам не видеть этого». Господи, чего ЭТОГО???

Что с моей девочкой, что я не должна ЭТОГО видеть???

Снова приходит через несколько часов, подписываю согласие на переливание крови, идем к ребенку. Девочка моя лежит такая хорошенькая и вся в трубочках.

Утром следующего дня ползу к реанимации, у них пересменка. Другая врач. Задаю много вопросов. Оказывается, она была на родах и реанимировала ребенка. Слышу страшные новые диагнозы — асфиксия, остановка сердца, кома. Прогнозов никаких, даже если и выживет: «Это будет овощ». Хожу посмотреть на мою девочку каждые два часа, прошу дать для ознакомления историю родов и историю развития ребенка. Нельзя, нужно обратиться к заведующей. На вопрос, что мы можем сделать для ребенка — разрешили окрестить. Вечером муж привозит батюшку.

На второй день, рано утром сообщают, чтобы мы готовились к самому худшему. Не нахожу себе места. Жду главврача. К дочке нельзя, у них обход… В 13 часов срываюсь в реанимацию, слышу, как пищат приборы. В реанимации пусто, по коридору проходит главврач с заведующей. В реанимацию забегают врач и медсестра, меня выдворяют в коридор, стою в дверном проеме и не ухожу.

Моя девочка умирает, я вижу, как на мониторе ее сердечко бьется все реже и реже.

Врач разводит руками. Выписываюсь в этот же день. Пояснили, что ребенка перевозят в морг другой детской больницы для вскрытия, после чего можно ее будет получить для захоронения.

Организационными моментами занимался муж, нужно было несколько раз в день звонить в морг и узнавать, поступил ли ребенок, было ли вскрытие и когда можно забрать. Ни на этот, ни на следующий день ребенок не поступил. Звоним в РД, отвечают: «Да, мы не отправили, завтра будет машина». На следующий день: «Машины не было и вообще нам не до вас, у нас комиссия». Отправили только на третьи сутки после наших «навязчивых звонков». После того, как обратилась к заведующей с просьбой предоставить медицинскую документацию, получила ответ, что запрос может быть только через прокуратуру.

Документы мы получили в полном объеме, после того, как составили запрос на имя главврача. В обменной карте приписаны несуществующие диагнозы. Диагноз в родах — несостоятельный рубец на матке, угрожающее состояние плода. Время в истории родов исправлено, да и, судя по их записям, в родах я не была, поступила с ложными схватками и болями в области рубца, шейка не зрелая, воды с примесью мекония начали отходить при осмотре в родовой. Результаты вскрытия — тяжелая асфиксия в родах.

Нашли юриста, попробуем судиться.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.