Мы ждали Олю, чтобы любить и баловать, завязывать бантики в детский сад и ругать за шалости, чтобы просто стать мамой и папой, взвалив на себя ответственность на всю оставшуюся жизнь.
Не дождались.
Нет, мы не боролись за эту беременность, не оплакивали пролетные циклы месяцами. Просто однажды перестали предохраняться и задержка тут как тут. Счастье. Крепкий брак. Хороший старт.
Шел 3 месяц беременности, когда я решила помыть кота. Сначала мы отвезли его в клинику, чтобы сдать анализы на токсоплазмоз, чтобы убедиться, что он не угрожает моему здоровью и здоровью ребенка. Когда пришли отрицательные анализы, я решила, что самое время для купания.
Ждать мужа с работы у меня не было ни сил, ни желания. И я решила помыть кота сама. Он вырывался, царапался, а в какой-то момент я поскользнулась на мокрой пене на полу ванной и упала на пол. Сильно упала. Встать не могла. Провалиться в обморок мне не давал лишь ор кота, надрывный, душераздирающий. Я лишь шептала: «Оля, держись! Держись, ты нам нужна!».
Наверное, я шептала слишком тихо, потому что она меня не услышала. Кровотечение открылось ночью. Больница. Капельницы. Не спасли. Так я вернулась домой не одна, со мной пришла боль, которая занимала половину нашей квартиры.
Еще больнее становилось, когда звонили подруги, коллеги, родственники и говорили: «Ты молодая, родишь еще!». От этих слов моя боль становилась еще больше, ведь Олю не вернуть. Ведь это почти то же самое, когда умирает твоя любимая кошка. И ты можешь потом завести еще кота. Еще котенка. Еще рыбку. Сто тысяч рыбок. Но твою любимую кошку это не вернет.
Так и тут. Да, у меня еще будут дети. Один. Два. Три. Не знаю. Но они не будут Олей. И все, что мне хотелось, это чтобы кто-нибудь заварил чай, принес шерстяные носки, укутал меня пледом и сказал: «Плачь! Я знаю, тебе больно. Однажды эта боль утихнет, и пусть ты будешь помнить о ней всегда, но однажды…Однажды ты решишься снова сделать этот шаг. И станешь мамой».
Но мне никто не сказал этого. Никто не захотел разделить со мной эту боль.
