Материнское ОКР отличается от послеродовой депрессии. Если во втором случае молодая мама испытывает усталость и безнадежность, то первый завязан на крайней тревоге за ребенка. И это не просто обычное беспокойство матери, а навязчивое состояние.
Симптомы перинатального (материнского) ОКР – постоянная проверка замков, кранов, выключателей; закрывание дверей; постоянный страх, что с ребенком случится что-то плохое.
«Те, у кого диагностируется материнское ОКР, считают, что только они могут контролировать все вокруг и лишь рядом с ними ребенок находится в безопасности. 4% мам ежегодно сталкиваются с таким расстройством. Оно не исчезает без посторонней помощи и может длиться годами», — говорит доктор Фиона Челлакомб, клинический психолог из Королевского колледжа Лондона.
Проблемы обрушились на 42-летнюю Джини Уайлд через несколько недель после рождения дочери Скарлетт. Сначала с мужем на работе случился несчастный случай и ему потребовалась срочная операция на лице. Неделю спустя, когда дочке исполнилось 1,5 месяца, самой Джини пришлось вернуться в больницу, потому что в матке нашли остатки плаценты.
«Я постоянно чувствовала беспокойство. Мне было страшно, что будет дальше. Я начала переживать за дочь, вдруг и с ней что-то случится. Я стала по десять раз проверять замок на входной двери, и бояться ножей. Я не могла оставить Скарлет в комнате, чтобы сходить в туалет, постоянно брала ее с собой», — вспоминает Джини то время.
В таком состоянии она прожила несколько недель, перестала готовить, есть и похудела. Муж поддерживал ее, как и большинство друзей, но все они думали, что она просто неопытная молодая мама, которая слишком сильно опекает ребенка.
Когда Скарлет исполнилось три месяца, Джини записалась на прием к врачу. Терапевт сказал, что у нее послеродовая депрессия и выписал антидепрессанты. «Я не была подавлена. Я любила своего ребенка. Но я боялась, что с ней что-то случится», — говорит Джини.
В какой-то момент Ричард вернулся домой и увидел, что Джини выбросила все ножи в мусорное ведро. К тому моменту она днями сидела дома, боясь куда-нибудь выйти, перестала смотреть телевизор, чтобы случайно не услышать плохую историю про чужого ребенка.
В конце концов она вернулась к врачу и ее направили в центр психологического здоровья. Там ей поставили новый диагноз: материнское ОКР и направили на сеансы групповой терапии. «Мне стало еще хуже. В группе были не только родители, но и другие люди с депрессией, тревогой», — говорит Джини. Наконец, через год после родов, ее направили на индивидуальные консультации.
«Однажды вечером, по просьбе психолога, мне пришлось достать из ящика самый большой кухонный нож и положить его рядом с собой на диван. В первую ночь я плакала и смогла оставить его там только несколько секунд. На следующую ночь продержалась несколько минут, потом – полчаса. Со временем я перестала проверять входную дверь», — вспоминает молодая мать.
Джини потребовалось три года терапии, чтобы полностью прийти в себя и задуматься о рождении второго ребенка. Сейчас ее младшей дочери Нэнси почти 2 года. И это совсем другой опыт материнства.
«Мне нравится быть мамой Нэнси, я не прячусь в комнате, не проверяю каждые 5 минут, дышит ли она. Я рассказываю свою историю, чтобы другие мамы задумались. Может быть, их тревожные мысли не просто беспокойство, а материнское ОКР, и им нужна помощь», — говорит Джини.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Я устала работать, как будто у меня нет детей, и быть матерью, как будто у меня нет работы
