Аня вместе с мужем и маленькой Авророй живет пока в доме своих родителей в Подмосковье. Почему она родила в машине на МКАДе? За что могут удалить из чата мам? Почему нельзя колоть окситоцин? Об этом и многом другом в нашем интервью.
Ань, ты родила Аврору в 3 часа ночи в машине на МКАДе. Как тебя угораздило?
Это смешно, но я очень долго выбирала роддом и акушерку. Ходила на гипнороды, занималась медитацией. Я хотела, чтобы роды прошли без эпидуралки, без окситоцина, чтобы ребенка выложили на живот на полчаса и дали пуповине отпульсировать. В общем, я хотела роды без вмешательств. Поэтому выбрала 68 роддом. Ездила туда несколько раз на УЗИ, КТГ, а вот в день родов не доехала.
Помнишь, как все началось?
4 января Аврора перестала шевелиться, и я испугалась. Мы поехали на УЗИ, и врач нам сказал, что с ребенком все нормально, она может родиться в любой момент, но, скорей всего, до 7 января этого не случится. На радостях мы поехали в магазин за вещичками для нее и приехали домой уже вечером.
Ближе к ночи у меня заболел живот. Как при сильных месячных. Приступами. Поболит, я переворачиваюсь на другой бок, отпустит. Поболит, я снова переворачиваюсь. Мама зашла ко мне в 12 часов ночи, а я ей говорю: «У меня то ли схватки, то ли нет». Я включила приложение на телефоне по подсчету схваток. Оно показывало интервал в 4 минуты. Тут мы уже позвонили акушерке, с которой договаривались, сказали, что происходит. А она спокойно предложила ждать нам до 5 часов утра и только потом выезжать. Типа, первые роды долгие, успеем. А сейчас я уже думаю, что ей просто было лень ехать ко мне ночью. Хотя по договору она должна была взять такси и приехать, чтобы сопровождать меня в роддом.
И вы решили ждать до утра?
Ну да. После этого я поняла, что скоро рожу и кричу всем: «Несите мне шоколадное мороженое скорее!». Ведь потом на ГВ нельзя же будет есть шоколад. А потом у меня началось расстройство живота, и я начала бегать в туалет. К двум часам ночи мама поняла, что все-таки что-то не так. Мы позвонили акушерке и сказали, что выезжаем. И чтобы она тоже выезжала.
А воды еще не отошли?
Воды отошли, когда я начала одеваться. Схватки уже были с интервалом в 2 минуты. Мы снова позвонили акушерке, она сказала, что до ближайшего роддома – 5 минут, до вашего – 40. Ну вы успеете, подъезжайте в нужный. А по сути, она должна была сказать, поезжайте в любой.
Тебя отвозил муж?
Нет, родители. Мама предложила меня отвезти, потому что их машина больше и мне будет удобнее. Папа сначала сопротивлялся, типа, да Женя ее отвезет, все будет нормально. А потом походил и говорит, давай ее все-таки отвезем. И хорошо, что так получилось.
Дальше я помню только, как мы ехали по МКАДу, мама держала навигатор, папа за рулем, я на заднем сиденье, а муж на нашей машине следом. И мне казалось, что я страшно ору…
Дальше к диалогу подключается мама Ани.
Я позвонила акушерке снова, она говорит, если все так плохо, тогда останавливайтесь и принимайте роды сами. На улице -17. Первый день рождественских морозов. Я смотрю впереди себя на часы и понимаю, что схватки через одну минуту. И тут Аня говорит: «Я рожаю». А муж из-за руля: «Что ты брешешь! До родов еще 10 часов, терпи!».
А я понимаю, что мы реально не доезжаем. Пустой МКАД, ночь. Вот делай, что хочешь. И я начинаю молиться.
Муж кричит: «Дура, хватит молиться, сейчас поворот проедем».
Аня кричит: «Кажется, я чувствую головку».
Я кричу: «Алик, останавливайся!».
Ее перебивает папа Ани.
А еще на нас едет трактор, который чистит дорогу. И мы остановились, а он все равно едет. И я думаю, видит ли он нас вообще! В этот самый момент Света спускает штаны с Аньки, а у нее там между ног голова торчит. Представляете картину?
Светлана подхватывает разговор.
Я подсунула пеленку, буквально 10 секунд и Аврора оказалась у меня в руках. Я ее сначала на себя, а потом на Анин живот положила. Пеленками украла, куртку накинула, и мы поехали в роддом. Когда подъехали к нему, я сказала акушеркам, что Аня родила в машине, а они мне: «Ну что ж вы так затянули!».
Тут Аня продолжает рассказывать сама.
Две женщины залезли в машину, перерезали пуповину, осмотрели меня, плаценту в мешок, ребенка забрали. А дальше я вижу каталку, которую спускает еле-еле по льду какой-то парень. И я понимаю, что это для меня и если я на ней поеду, то меня точно уронят. Там же эстакада такая небольшая, металлическая, вся в снегу. И я говорю: «Ребят, я лучше пешком!»
Представляю эту картину!
Ага, такая колонна. Врач с мешком и плацентой, акушерка с ребенком, я в крови и без штанов, мама с моими вещами.
Слушайте, а муж-то Анин где был во время родов?
Рассказывает мама Ани.
Когда мы остановились, он не сразу понял и проехал еще немного. Потом начал сдавать назад и за этого время Аня уже родила в машине. И вот он подходит в машине, я ему кричу: «Пеленку давай». А он ничего не понял, подходит и видит Аню с Авророй на животе. И говорит, чувствую, под колеса начинаю сползать.
Аня продолжает.
Он вообще в панике ходил последние две недели. Все твердил, у тебя опустился живот, тебе не пора рожать? У тебя сильно опустился живот, тебе пора рожать? И последние два дня он даже машину на ночь не выключал. Был готов ехать в роддом в любой момент.
Светлана смеется и рассказывает.
Он как-то подходит ко мне и говорит: «Вы знаете, мне кажется, что даже когда у Ани начнутся схватки, она нам не скажет! Она будет ждать до последнего, чтобы родить дома».
Вот практически так и получилось. Светлана, у вас, конечно, колоссальная выдержка!
Меня переклинило, когда мы уже оставили Аню с Авророй в роддоме, и ехали обратно. Я резко представила весь список того, что могло случиться. И мне сразу стало нечем дышать. Такая паника, ужас. Мы приехали домой, мне предложили стакан налить, а я говорю: «Давайте лучше валерьянки». Выпила и пошла машину мыть, там же все в крови, в сгустках. До сих пор есть места, которые не отмыли. Вот так будешь продавать машину, не поверят же, что роды принимали, решат, что кого-то убили.
Ань, а что для тебя было самым неприятным?
Осмотр после родов и зашивание – это самое больное, что было со мной. Анестезия на меня вообще плохо действует. Я прям чувствовала, как она иголкой меня зашивает. Так медленно, с толком, как будто удовольствие получает. Я ей говорю: «А вы не могли бы побыстрее шить? А она мне: «Быстрее не могу, иначе некрасиво будет». А я ей: «Я в порнухе сниматься не собираюсь, шейте быстрее».
Ты вот отчаянно хотела родить без эпидуральной анестезии и окситоцина. Почему?
По сути, что такое окситоцин? У ребенка там землетрясение минимум 3 балла. А окситоцин – это 10 баллов. А ребенок еще не готов. Это для него как удар током. А что делают врачи? Они сначала дают эпидуралку и замедляют родовую деятельность, а потом дают окситоцин – и ускоряют процесс. А для ребенка это все большой стресс.
Смотреть также: Видео-обзор интервью с Аннет и ее дочерью Авророй
Для тебя самой роды оказались стрессом?
Я вообще все с юмором воспринимаю и говорю, что мне очень повезло. Из роддома я вышла с гриппом, температурой 38, кашлем и насморком. Получила защемление нерва из-за неудобного положения в машине. Гемоглобин упал до 70 (при норме 120).
Как тебя из роддома с таким выпустили?
Врач посмотрел анализы и сказал, чтобы мне привезли вино, сыр, мясо.
Как тебе повезло!
Если бы. А другая смена пришла, и новый врач сказал, не выпишу, срочно на капельницу.
Тут вмешивается Светлана, мама Ани, имеющая медицинское образование.
Понимаете, вместо того, чтобы восполнить объем потерянной крови, они ей берут и закачивают железо. Две капельницы. А у нее свое железо нормальное, у нее нет железодефицитной анемии. У ребенка сразу обсыпает попа от этого. И что по крови получается? Ретикулоциты, которые видят потерю, должны сразу активно начать работать на восстановление крови, а они не понимают, что происходит. И они не включаются в работу. Поэтому своей капельницей они только затянули процесс восстановления. Им нужно было просто восполнить жидкость и отпустить. А они сделали наоборот. Потому что в нашей системе нельзя выпускать из роддома с гемоглобином меньше 80. А то, что происходит с организмом – им все равно.
Ань, а сейчас у тебя все нормально с анализами?
После выписки через два дня накачанное железо уже испарилось. Я пришла сдавать анализы крови, а у меня из 30 показателей только 5 в норме. Потому что организм сдурел. И вот я лежу дома и слышу, как мама по телефону своей подруге перечисляет все мои «боевые раны». И я говорю: «Да я же умираю просто!».
А сейчас у меня анализы просто как у больного человека, а были – как у умирающего. Все говорят, вот бы на Мальдивы, яхту, а я говорю: «Хочу кашлянуть так, чтобы ничего не болело».
Материнство – это другая жизнь?
Это, можно сказать, фронт. Я была в одной группе мамочек. И меня там спрашивают, что ты ешь? А у меня с утра овсянка или гречневая каша, на обед — мясо с гречневой кашей. На полдник — запеканка, кусочек сыра, ложка белого вина. И они так раскудахтались из-за этого вина, что удалили меня из группы. И вот сейчас у меня мало молока и Аврора на смешанном вскармливании. Так я боюсь ГВ-шницам вообще что-либо говорить, побьют же.
Как тебе в роли мамы?
Ты знаешь, если бы мама мне не помогала, я не знаю, как бы справилась. Это было бы из серии: вот муж, вот ребенок, вот молоко, а я на Мальдивы! Нет, я ее очень люблю, она клевая. Но без поддержки трудно.
Говорят, что следующие роды проходят быстрее, чем предыдущие…
Вот поэтому мама говорит, что за два месяца меня в больницу положит.
***
Если у вас есть ребенок от 0 до 3 лет, вы находитесь в декретном отпуске и готовы поговорить о трудностях материнства, тогда мы приедем к вам. Привезем подарки и поможем отдохнуть от малыша на 1,5 — 2 часа. Вызывайте наш МамаМобиль!
